Примерно за полтора часа добрались до подземной базы «Шут», где планировалось жить ближайшие три дня (три дня первой в моей жизни подземки). Старались сильно не бежать, чтобы быть более сухими, хотя это мало помогало. Далее в наших планах было путешествие до ПБЛ Заморская с целью законсервировать ее до хороших времен. Небольшой отдых перекус во время которых мы осмотрелись. С каждой минутой мы все больше проникались в пространство и удивительный мир Ботовской.
Перкус закончился и, выйдя за пределы Шута, нашему взору открылась часть пещеры «Фараоны», названая так (как объяснил мне Леха) по длинному волнообразному построению стенок. Т.е., ты как бы оказываешься в коридоре, вдоль которого по обе стороны от тебя стоят многочисленные саркофаги. Очень интересное место, которое хорошо и надолго запечатлелось в моей памяти.
Мы шли налегке, периодически останавливаясь, и пришли таки к базе Морской, то есть к морю. Вода это редкое явление в Ботах, поэтому отношение к воде именно в этой пещере особенно бережное… Я первым делом пошла посмотреть на это самое море…ну ничего – большая лужица – грех не попить. По выложенным каменным ступенькам аккуратно дошла до середины этого водоема, оглянулась по сторонам, посидела, попила и поняла, что идти осталось чуть-чуть…База Заморская…Путь назад…
Добрались к 22 часам. Развешали свои грязные комбезы и, довольные, заползли в палатку. Готовим ужин. Леха посолил кипящие макароны, пробует, еще раз пробует и сквозь улыбку сообщает нам о том, что макароны сладкие! Пробуем соль - удивительно, но соль сладкая! Одновременно смешно и понятно, что соль мы увидим только на поверхности! Наверху тем временем сахара в обрез, а у нас - хоть ложками ешь!!! Я ведь сама лично подземку паковала, и даже в голову не пришло соль на вкус попробовать. Так, с должным усердием и ответственностью мы с Катей засыпали вместо соли фруктозу!!! Поскольку еда была несоленая, ни в одну варку мы не смогли ее одолеть… Утро вечера мудренее…

Двигаемся к нашему дальнему полигону, где мы должны отснять сотни метров новых открывающихся ходов. Проходя через «Фараоны», я опять ими восхищаюсь. А впереди нас ждали «катакомбы», узости, шкуродеры и много, много красивостей (натечки, каралиты, сталагмиты). Единственное, что иногда мешало - когда эти выпуклые красивости оказывались у тебя под коленками.
Леха шел впереди, то и дело, смотря в бегунок. Я была связующим звеном между ним и Димкой, который отставал из-за того, что тащил транс. Дошли до места, где есть возможность срезать (скорее всего, это какая-то узость). Леха сходил на разведку, и мы все отправились в шкуродерник, сокращающий нам путь…
Мы на месте. Сходили в разные стороны, осмотрелись, чтобы понять, как нам работать. Димас отправился с совком выполнять роль разведчика. Я, впервые в роли бурундука (что, как мне кажется, мне совсем не свойственно, извиняюсь за тавтологию) и Леха в «шкуре большого медведя» начали топить новые ходы.
Немного о том месте, где мы работали: сидеть можно было только на 1 кв. метре (где мы в дальнейшем перекусывали). Там, где топили можно только лежать. Над головой узко, но относительно высоко (голова туда не проходит). Там, где плечи, стенки расширяются, под тобой неизвестное количество глины. Развернуться в другую сторону (на 1800) можно только в некоторых местах. Ползать еще нормально, а топить очень неудобно.
Ползу, выбираю удобное место для пикета, вдруг немного паникующий голос Димки из-за узости: «НЕ ЛЕЗЬ СЮДА!!! Не лезь! Тут камень шатается, я сейчас вылезу, а то я жить-то хочу!» Каменная плита лежит посреди хода, который отходит вправо от основного и создает узость, при этом немного шатается, но упасть он не может. Немного погодя в этой узости застрял Леха. Когда из нее вылазишь, нужно сразу поворачивать, а в это время под тобой скатывается глина, и не дает продвигаться вперед – не очень приятно. Я, как могла, в такую трудную минуту поддерживала Леху морально (иногда, правда, посмеиваясь).
Все метры, доступные для нас, отсняты! Не много не мало, примерно 100 метров. Удивительно, но на этом данный полигон заткнулся, все имеющиеся ходы перешли в узости, очень хорошо замытые глиной.
Осталось только одно место, которое мы не отсняли, так как туда пролезла я одна. Это место напомнило мне «очко», которое выходит на Заморскую. Здесь тоже «очко», но побольше, которое вываливается в узость. Проскользнув вниз по узости и опустившись на дно, я смогла лечь на никем не тронутую глину, мягкую и сминавшуюся подо мной. Стены к низу расширяются, но посреди хода оказалась глиняная горка, за которой виднелся объем! Достав совок, я начала раскапывать, разгребать эту горку. После того как я прошла полпути, Леха с Димой стали меня уговаривать возвращаться. Но интерес узнать, что дальше, овладел мною полностью, и ничто уже не могло меня остановить. Время летело незаметно и казалось, что прошло минут 10, а на самом деле - полчаса. Лешка и Димка начали остывать и подмерзать. Наконец горки не стало, и я поползла туда, где еще никто не был. Прошла на пузе и локтях около 8 метров. Расширяющиеся к низу стены превратились в площадку 2 на 3 метра, но всю замытую глиной. Направо уходил ход, весь замытый глиной и имеющий арочный верх. Прямо и на расстоянии 1 метра от земли уходил узкий ход, за которым, как мне показалось, шло расширение. Но для того, чтобы пройти хотя бы в одном месте, нужно сделать много работы (день или два), и неизвестно – может, через метр ход закроется глиной совсем. И мне, уходя из этого девственного места, хотелось верить, что оно перспективно. Леха сказал, что смысла работать здесь нет, так как все замыто глиной. Но в глубине моей души это место развивается в большую спрятанную от всех систему!
Я вылезла, мы пошли перекусывать. Леха нахваливал перекус и говорил, что в отличие от прошлого это отличный перекус (в прошлый перекус входил один сникерс). В процессе поедания сухофруктов вспомнили Димкину фразу – «я жить хочу!» и дружно посмеялись. Посмотрев на двух моих товарищей, я почувствовала себя такой счастливой и засмеялась. Попробовав прекратить смеяться, я поняла, что у меня это не получается и посчитала должным предупредить Димку и Лешку, что сейчас я буду над ними хохотать и сразу же извинилась за это («Вы меня извините, но сейчас я буду над вами смеяться» - сказала я). И как засмеялась, засмеялась, ничего не могла с собой поделать. Вроде бы остановилась, но, посмотрев на Димку и Лешку, смех одолевал меня с новой силой. Главное, что им от моего смеха тоже было весело. Мне же было смешно, но в глубине души обидно, что не открылось много ходов, что некуда было двигаться в том месте, где побывала я одна…
…Получасовая смехопауза закончилась, и мы двинулись к Шуту. Дошли до шкуродерника, срезающего путь. Первым в него полез Димчик. Почти сразу он сообщил мне (идущей сзади), что он застрял (это после того, как мы все здесь прошли в другую сторону). Нервно дергаясь и почти матерясь, Димчик пролез, сказав, что он порвал комбез. Вылезла (сейчас, и правда, в этом узком ходу было двигаться менее удобно, чем когда мы шли в другую сторону), посмотрела на Димкин комбез – оторвалась немного заплата. И вот, вылазит Леха, тоже жалуясь на свой комбез. Дырок…считать, не пересчитать. Они везде, заполонили весь комбез, что его в принципе можно было и не одевать (Леха, наверное, только из приличия ходил в комбезе).
Продолжаем продвигаться домой. Остановились у одного из красивейших мест. Я уговорила Леху достать фотоаппарат, и наш «богатый» список фоток из пещеры сразу пополнился на 50%. Место, где мы фотались, было очень интересным. Посреди и так красивого хода (всего увешенного натечкой и сталактитами) в стене взору открывается ящик с красивостями! Мне он напомнил театральную сцену с большими колонами, но здесь колоны находились только с правой стороны и уходили, уменьшаясь по размеру, вглубь сцены…

10 часов… мы на базе… ужин опять организовываем по хохловской системе (то есть в палатке – в тепле) и, следовательно, опять происходит водопролитие в палатке, и пополнение водой старообразовавшегося озера. На этот раз обошлось с жертвами, мои теплые ночные носки безнадежно промокли… Спим…

Вот он – выход! Светит ясное солнце, тепло, как в день ухода… на душе приятно. Идем к костру, разожженному специально для нас…
Ромашова Евгения